Актрисе Вере Васильевой 97 лет (лауреат Сталинских премий I и III степени ,«Сказание о земле Сибирской», «Чук и Гек», «Свадьба с приданым»). В авторской книге она рассказывает : « Возможно, вы удивитесь, я даже про лекарства ничегошеньки не знаю».
Поразительно! Уникальный случай!
Ещё удивительнее звучит другое высказывание: «…Живя долго, я не разуверилась в своих понятиях о жизни, о любви, о красоте человеческих чувств».
Разве можно дожить до 100 лет и так ни в чём не разочароваться и не разувериться? Ведь московский Театр Сатиры, в котором работает всю жизнь Вера Васильева, - «террариум единомышленников», судя по книге актрисы Татьяны Егоровой «Андрей Миронов и я». В моём блоге ЗДЕСЬ
В театре всё как в обычной жизни: существует возвышенное, чистое служение искусству и обратная сторона этой медали - зависть, предательство, сплетни, доносы, интриги…
За что в коллективе могут ненавидеть свою сослуживицу?
«За то, что играла Юленьку в спектакле, за то, что всегда уходила со сцены под аплодисменты, за то, что у меня был роман с Андреем, за то, что была молода, улыбчива, за то, что всем своим видом напоминала стареющим артисткам об их возрасте, за красивые глаза – за все это я подвергалась иезуитским нападкам женской части труппы, ну а все мужчины во главе с Чеком требовали «права первой ночи» и разжигались злобой, видя нас с Андреем». (Из книги Татьяны Егоровой).
*
Чек – это режиссёр театра Валентин Плучек.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА И ИСПОЛНИТЕЛИ в книге Татьяны Егоровой:
Галоша – Татьяна Васильева
Ушка – Владимир Ушаков, муж Веры Васильевой
Цыпочка – Вера Васильева
Чек – Валентин Плучек
Червяк – Александр Червинский
Шармёр – Александр Ширвиндт
Энгельс – Игорь Кваша
Корнишон – Михаил Державин
Магистр – Марк Захаров
Певунья – Лариса Голубкина
И т.д.
Татьяну Егорову после выхода книги обвинили в том, что всё это сплетни, клевета. Но прошли годы, и правда всплыла. Галоша (Татьяна Васильева) в ток-шоу сама рассказала, как она бегала на свидания к Плучеку и ублажала его, чтобы получить роль. А её муж, Григорий Мартиросян, стоял в это время у них под окнами и ждал жену «с работы». Чего не сделаешь ради искусства!
Знакома вам система манипуляции людьми в вашем «родном коллективе», т.е. в стае товарищей?
«Чеком (режиссёром) была разработана целая система манипуляции людьми. Власть его растлевала, и ему было обидно, что он растлевается, а остальные – нет! И чтобы не чувствовать себя в одиночестве, он растлевал всех тех, кто находился рядом. Так было комфортнее. Для каждого артиста была создана своя тактика растления: у каждого было больное место. Растление доносами, когда ползли к нему в кабинет и доносили, кто с кем переспал, кто пукнул, кто что говорит. Растление подобострастием – человекоугодием, когда приходили, гнулись в поклонах чуть не до земли, улыбаясь до ушей, «лизали жопу», по выражению Марии Владимировны (матери Миронова).
«Ну и уж отобедать пожалте к нам на Стендаля». Это значит – красная и черная икра. Растление подарками – признание его как божества в акте жертвоприношения. Растление блудом – намекнуть на роль, и артистки, толкаясь локтями, рвутся в кабинет, на четвертый этаж, расстегивать ширинку, до дивана аж не успевали добраться. В амбарную книгу памяти заносилось, кто что принес, кому что дать, у кого что отнять. Принесла артистка дань, и ей надо дать роль в идущем спектакле вместо другой артистки. Дал. Сыграла. На радостях банкет. Прорвалась, победила! А Чек кричит в «праведном гневе», чтобы все слышали:
– Я вам доверил роль, я сделал больше, чем мог! Вы не справились! Я вас снимаю!
Роль отбиралась, подданный с «перебитыми крыльями» копил силы и деньги для следующего случая – в следующий раз он непременно справится! Рыночные отношения развивались в храме искусства, и печать растления ставилась на лбу подданных».
*
Как же удалось Вере Васильевой (Цыпочке) не разочароваться и сохранить веру в красоту человеческих чувств? Её ведь тоже ненастье не обошло стороной: после выхода фильма «Сказание о земле сибирской» и свалившейся на неё славы «Иван Александрович (Пырьев) попросил меня подойти к нему. Говорит: «Ну? Будешь меня благодарить?» Я отвечаю: «Я вам очень благодарна, очень!» Он перебил: «Не так… Не так благодарят! Разве ты не видишь, что я люблю тебя… Иди сюда!» И стал приставать… С трудом вырвавшись, я побежала к двери и услышала вслед: «Ты больше никогда не будешь сниматься в кино!» «Ну и наплевать», - подумала я".
Две Васильевых в одном театре – две судьбы, два разных мира…
